Три разных судьбы, три похожие смерти…
Амбарцумян Гаянэ
(дидактические материалы к уроку)
Для того, чтобы внести элемент занимательности, ученикам можно предложить следующую игровую ситуацию:
Франция 1 половины XIX века. Молодая женщина выросшая без родительской ласки, смутно помнит свою мать и пытается узнать о ней… Люди в чьем доме она выросла, ничего не рассказывали девочке о ее настоящих родителях, кроме того, что они рано умерли. Евдора, так звали эту молодую женщину, вскоре выясняет, что ее родители - Ролан де ла Платиер и Манон Ролан были очень известны. Но едва ли можно представить ее ужас и потрясение, когда она узнала, что мать умерла под ножом гильотины, а отец после этого покончил с собой…..
Евдора не может и не хочет поверить в то, что мать могла оказаться преступницей. Пытаясь узнать правду, она ищет и собирает документы, обращается к разным людям и постепенно, по крупицам собирает разрозненные сведения. Невольно ей приходится задаваться самыми разными вопросами, начиная от положения в стране, причин ненависти к королю и др.
Особенно заинтересовали Евдору трагические судьбы женщин, чей печальный конец пришелся на одно время с казнью ее матери – таких как Шарлотта Кордэ, Теруань де Мерикур и др. Но чем больше подробностей из их жизни она узнает, тем яснее понимает всю сложность и неоднозначность событий тех дней….
Эта игра по понятным причинам не может и не должна охватывать все события Великой Французской Буржуазной революции – но она будет полезна для обобщающего занятия по ее первым годам.
Для успешного проведения занятия ученикам необходимо заранее ознакомиться с материалами биографий и документами. В начале урока кто-либо должен занять место Евдоры Ролан, остальные будут выступать в роли «свидетелей прошлого». Класс делится на несколько «социальных» групп (аристократию, буржуазию, простой народ и др.), и дают разные оценки одним и тем же событиям, что позволит со всей полнотой восстановить общую картину первых лет революци
Учитель может направлять беседу следующими вспомогательными вопросами:
1. Евдора выясняет причины революции
- Где можно было узнать о документах и прочих материалах времен революции? Кто и зачем мог все это сохранять?
- Что представляла собой Франция конца XVIII века?
- Что значит Эпоха Просвещения? Что она дала Франции и в чем ее историческое значение?
- Какими конкретными идеями просветителей руководствовались вожди революции? Как это отражено в приведенных выше документах?
- Что значит абсолютная монархия? Какие еще виды монархии бывают?
- Как относились к монархии во Франции разные слои населения? Что думала о монархии мадам Ролан? Какие варианты власти она отстаивала? Приведите выдержки из документов
- Как различались условия жизни представители разных сословий? Что общего и в чем была принципиальная разница между обедневшими дворянами и, например, средней буржуазией? Чем отличалась жизнь Манон Ролан, Теруань де Мерикур и Шарлотты Кордэ?
-
Сколько сословий было во Франции? Какова была их судьба после революции? Как сословия относились друг к другу? Почему? Приведите примеры из текстов.
2. Евдора восстанавливает события 1789 года
- Как должны были относиться представители разных социальных групп событиям 1789 года?
- Что конкретно ожидали от революции крестьяне, мелкая, средняя и крупная буржуазия, обедневшее дворянство? Найдите подтверждение вашего мнения в письмах Манон Ролан и др. документах
-
Почему считается, что революция началась со штурма Бастилии? Чем не угодила французам именно эта крепость? Вспомните как это происходило? Попробуйте описать как повела те дни Теруань де Мерикур.
3. Революция победила. Что дальше?
- Какой орган власти появился после революции? Кто в нем участвовал? Как и почему изменялось его название?
- Почему в начале революции власть оказалась у крупной буржуазии, какие основные мероприятия были проведены, и почему народ все равно оставался недоволен?
-
Какие основные документы были приняты в это время? Дайте им характеристику.
4. Ожидания и реальность. Как и чем жила Франция в первые годы революции.
- Кому и зачем была нужна война? Когда Франция напала на Австрию? Какую позицию занимали представители разных слоев по отношению к войне? Объясните почему? Используйте документы.
- Какая обстановка сложилась в Париже? А в провинции? Почему Шарлотта Кордэ думала, что Париж погибает?
- Что думала об этих событиях Манон Ролан?
- Чем жил простой народ в эти дни? Кого и к чему призывала Теруань де Мерикур?
-
В чем были причины восстания 10 августа 1792 года?
5. Борьба за республику подолжается. Евдора разбирается в политике.
- Что такое политический клуб? Какие клубы были наиболее популярны? В чем заключалась их деятельность?
- Кто такие жирондисты? Кто были их основные противники? Назовите и дайте характеристику наиболее известным деятелям среди тех и других? Используйте документы.
- Какую политику проводило правительство Жиронды? Чего они добивались? Почему народ опять оставался недовольным?
-
Что значит борьба «горы» и жиронды?
6. Жестокость или необходимость?
- За что казнили короля? Как к этому отнеслись разные социальные слои? Почему?Приведите примеры из документов.
- Почему оказался возможным мятеж в Вандее и кто его направлял?
- Почему и как был убит Марат? Какие последствия имела его смерть?
- В чем причины изгнания жирондистов из Конвента? Какие непосредственные события этому предшествовали?
-
Каким образом была установлена власть якобинцев? В чьих интересах они действовали?
7. Могла ли революция на этом завершится? Евдора делает выводы…
- Почему власть якобинцев называется «диктатура»?
- Какие мероприятия они проводили? Как к ним относились разные социальные слои?
- Было ли единство среди якобинцев?
- Что можно сказать о Робеспьере. Были у него противники? С чем они были не согласны?О чем пишет Манон Ролан Робеспьеру?
- Что такое революционный трибунал? Чем он занимался?
- Что такое гильотина? Кто и когда ее изобрел?
- Оправдает ли Евдора свою мать или будет считать ее преступницей? Как вы считаете насколько было необходимо расправляться с Теруань де Мерикур, казнить Манон Ролан? Что вы думаете о приговоре Шарлотты Кордэ?
- Что значит «революционный террор» и как относились разные слои общества к массовым казням? Кого и за что казнили? Какую оценку сегодня можно дать такой политике?
- Что должно было быть дальше?
Итак, обратимся к биографиям и документам…
Документы к биографии Теруань де Мерикур
«Гражданки! Не забудем, что мы должны целиком отдать себя отечеству. Вооружимся: Природа и даже закон дают нам право на это. Покажем мужчинам, что мы не ниже их в доблести и храбрости, покажем Европе, что француженки сознают свои права и что они стоят на уровне идей XVIII века, презирая предрассудки, которые бессмысленны и безнравственны, поскольку именно добродетель объявляется преступлением. Француженки! Сравните то, чем мы должны быть в обществе, с тем, чем мы являемся. Чтобы познать наши права и наши обязанности, нужно обратиться к суду разума, и, руководствуясь им, мы сможем отличить справедливое от несправедливого…. Француженки! Повторяю вам еще раз – наше назначение высокое; сокрушим наши оковы, пора женщинам выйти из того постоянного ничтожества, в котором они находятся, столь давно порабощенные невежеством, гордостью и несправедливостью мужчин. Вспомним времена, когда наши матери, галльские и гордые германские женщины, участвовали в общественных собраниях и сражались рядом со своими мужьями, отражая врагов свободы…. Великодушные гражданки, все вы, слушающие меня! Вооружимся, приступим к военным упражнениям, откроем запись в списки французских амазонок, и пусть в них вступают все, кто действительно любит свою родину…»
«Граждане! В не скольких секциях уже имели место уличные столкновения, предвестники гражданской войны; нужно внимательно и спокойно рассмотреть, кто такие вызывающие их провокаторы, чтобы узнать, кто наши враги… Наступил момент, когда общий интерес требует, чтобы мы объединились и пожертвовали своей ненавистью и страстями ради общественного блага! »
Газета «Окружной курьер»
« Одна из героинь революции потерпела вчера маленькое фиаско на Фельянской террасе – Теруань набирала сторонниц в партию Жиронды. К несчастью она попала на приверженок Робеспьера и Марата, которые, не желая увеличивать партию Бриссо, схватили вербовщицу и отстегали ее с подобающим усердием»
Документы к биографии Манон Ролан
Выдержки из Мемуаров:
« Мне стали казаться смешными и несправедливыми все привилегии и сословные различия… Когда я присутствовала при выезде королевы и принцев … я с болью чувствовала всю противоположность между этой азиатской роскошью, этим бесстыдным великолепием и бедностью и униженностью народа…, который бессмысленно рукоплещет тому блеску, который сам и оплачивает отказом от самого необходимого»
Письма:
26 июля 1789 : «Нет, вы не свободны; никто еще не свободен. Общественное доверие обмануто, письма перехватываются. … Если вы не будете осмотрительны, то вы ничего иного не достигнете, как только возмущения…
Вы занимаетесь каким-то городским управлением, и вы даете удирать людям, которые вызовут новые зверства. Вы просто дети; ваше одушевление не более как вспышка; и если Национальное Собрание не прикончит по всем правилам с двумя сиятельными головами, или если благородные мужи, по примеру Деция, не собьют им головы, то вас всех сметет к черту.
Если это письмо не дойдет до вас, пусть дураки, которые прочтут его, покраснеют, узнав, что оно написано женщиной, и затрепещут при мысли, что оно породит сотню энтузиастов, а те в свою очередь поднимут миллионы других.»
Ради Бога, остерегайтесь разглашать, что Национальное Собрание может бесповоротно утвердить конституцию; после того как собрание выработает план, его должны разослать во все провинции для утверждения, ознакомления, переработки и одобрения со стороны выборщиков. Национальное Собрание состоит только из тех делегатов, которым не дано право предопределить нашу с
удьбу. Это право принадлежит народу, и народ не может отказаться от него, пойдя на уступки или передоверив эти права делегации.»
6 октября 1789: « Деспотизм снял маску; нация пришла в движение, а теперь поборники добра должны объединиться, и их тесный союз, да будет ужасом для злонамеренных!
Мужество и оружие: они уже налицо; но этого не достаточно. Требуется упорядоченное управление, верные средства, мудрое продвижение вперед и разумная бдительность»
22 июня 1790: « Мы изгнанники, против которых разгорелась невероятная ярость. …Пусть они орут, что мне за дело! Я стремлюсь к добру ради него самого, я говорю правду ради них, мне чужды честолюбивые домыслы…»
18 июля 1790: «С волнением вспоминаю я те моменты моей юности, когда в тишине и удалении питала я свое сердце изучением древней истории и плакала от скорби, что не родилась спартанкой или римлянкой. Мне нечему больше завидовать в древних республиках: нас озаряет свет более чистый, философия расширила знание прав и обязанностей человека…»
15 августа 1790: «Здесь распространился слух, будто парижские секции создали комитет, на который возложена разработка проекта манифеста ко всем европейским державам; в нем они ставятся в известность о мирных намерениях французов, желающих работать только над своим возрождением, об их благородном решении принести в жертву защите всякого, кто осмелится помешать им, а также, будто принято решение в том, что каждая секция столицы предоставит необходимое снаряжение на 400 человек, готовых выступать по первому требованию врага. Но только не прекрасный ли сон эта мысль? Она как-то особенно затронула меня, и я считала бы осуществление ее насущно необходимым»
28 октября 1790: «Теперь все дело в том, чтобы воспламенить …мужество всех честных граждан, теперь надо требовать, метать гром и молнию, устрашать…. Доведите все общество друзей конституции и весь Париж до требования собрания, чтобы оно не занималось ничем иным, как только конституцией..!
29 января 1791: « Во всей Франции брожение... общественная власть не организована, и Париж еще недостаточно оказывал давления на Национальное Собрание, чтобы заставить его проделать все на него возложенное.
От ваших секций я жду энергичных решений; если они обманут мои ожидания, то вы принудите меня плакать , как на развалинах Карфагена. Я, правда, не перестану проповедовать свободу, но отчаявшись когда-либо увидеть ее водворенной в моем несчастном отечестве. Оставьте меня в покое со своей естественной историей и со всеми прочими науками, кроме одной – стать человеком и пропагандировать общественный дух…
Мудрец закрывает глаза перед несправедливостью и слабостью обыкновенного человека; но гражданин не должен оказывать пощады никому, даже своему отцу, когда дело идет об общественном благе»
28 апреля 1791: « Брось в огонь твое перо, благоразумный Брут, и возделывай твой салат!
Это все, что остается для людей чести, если всеобщий подъем не спасет нас от смерти в рабстве… Перестаньте же проповедовать нам только о мире и о мужестве в терпении. Двор обманывает нас, собрание – пока только орудие подкупа и тирании; гражданская война не несчастье, она принесет нам возрождение или разрушение. И так как свобода без нее потеряна, нам нечего больше бояться…
Я была сегодня на этом собрании, которое не следовало бы называть Национальным, оно – ад, со всеми его ужасами, разум, истина, право удушаются, осмеиваются, втаптываются в грязь… Собрание способно лишь вредить свободе, … оно издает законы, ограничивающие свободу печати…
Что делать при таком положении вещей? Похоронить себя в уединении…?
Тут нужны громовые голоса и Божественный гений... Неужели в Национальном собрании не найдется и 30 тысяч порядочных людей, которые были бы в состоянии усвоить хорошие принципы, договорится о их поддержке или, по крайней м ере, перекричать крикунов, когда те срывают прения…?
Мы или дадим сигнал к бою, или к отступлению – середины быть не может!»
5 мая 1791: « Мне надоело ходить на заседания Национального Собрания, и я заранее убеждена, что оно годно только на плохие декреты. Нам требуется новое возмущение народа или мы потеряны для счастья и свободы»
20 мая 1791: « Мне твердят со всех сторон … будто теперь очень мало женщин-патриоток. Неведение и слабость – вот слова, разрешающие загадку…. Вина больше на стороне века и воспитания, чем пола.
«Вчера после обеда я Вам писала; еще раз распечатала письмо, чтобы под гром пушек и в минуту величайшего возбуждения сообщить Вам о бегстве короля и королевы. Магазины закрываются, все в движении…
Итак, теперь война объявлена»
23 июня 1791: «Кто в состоянии описать то возбуждение, которое нас потрясает! …
Я пошла в клуб якобинцев, сегодня они собрались в большом числе… Там в неописуемом воодушевлении , на коленях с шашками наголо была повторена присяга жить свободно или умереть… Неожиданно прибывает курьер за курьером и приносит известия, что король и его жена схвачены маленькой общиной Варен .. на границы Шампани и Лотарингии. Рвение и опасность собрали с разных мест от 30 до 40 тысяч национальных гвардейцев, расположившихся вокруг Шалон-сюр-Мар, куда были доставлены наши коронованные разбойники. Что предпримут с ними? Задача не из легких! Мне думается, что королевскую куклу надо было бы подвергнуть домашнему аресту, а его жену прикончить. Но наше собрание на это не пойдет...
Все государство должно требовать нового законодательного собрания…. Если нынешнее Собрание продлит свои занятия, оно нас продаст, продаст нас двору или сделается аристократическим сенатом…
27 сентября 1791 ( Робеспьеру): «Как по пути, так и в Париже я видела народ – обманутый своим собственным неведением или хитростью его врагов, едва знающий положение вещей или ложно судящий о нем….
Маленький город… имеет только патриотов, которые любят революцию за уничтожение того, что стояло над ними, но которые, однако, не имеют ни малейшего понятия о теории свободного правительства…. Поэтому-то все эти люди восстают против слова республика и король кажется им весьма существенным для их жизни.
Что касается Лиона, то этот город тяготеет к аристократии, выборы прошли там отвратительно – депутаты сплошь враги свободы, спекулянты, ничтожные люди. ….
Итак, я призываю Вас к работе ради справедливости, так как опубликование правды… всегда успех в добром деле.»
9 сентября 1792 ( после того как ее муж стал министром, и после так называемых сентябрьских убийств):
« Марат днем и ночью подписывает отвратительнейшие доносы на собрание и совет и публично распространяет их. Вы увидите, что тех и других зарежут как жертв.
Мой друг Дантон ведет все дела, Робеспьер – кукла в его руках, Марат держит факел и кинжал, этот дикий табун царит и мы ничто иное, как угнетенные, пока мы не падем его жертвами.
Если бы Вам были известны кошмарные подробности мести! Женщин зверски насиловали, прежде чем их растерзали эти тигры, кишки вырывались и их носили как ленты орденов…. Вам известен мой энтузиазм к революции, да, теперь мне стыдно за него. Она запятнана злодеями…. Унизительно оставаться здесь, и не разрешают покинуть Париж. Нас запирают, чтобы в благоприятную минуту нам перерезать горло.»
4 ноября 1792 ( в ответ на письмо к Ролану с просьбой отменить закон об изгнании эмигрантов):
« Закон, о котором идет речь, рассматривался в Собрании весьма обдуманно. Он весьма суров, но чтобы понять его необходимость и справедливость надо узнать все планы эмигрантов… в особенности тех, которые взяли оружие в руки и как враги вторглись в нашу страну.»
1 июня 1973 (после ареста): «Сегодня на троне, а завтра в цепях. Так, мой милый друг, поступает с людьми чести революция»
8 июня 1793 (Министру внутренних дел): «Меня арестовали без объяснения причин…. Люди сменяются, справедливость одна остается…»
20 июня 1793 (после побега жирондистов и после декрета об их аресте): «Что за крики я слышу беспрерывно? Они исходят от газетчика….он кричит ….против этой проклятой Ролан, о раскрытии заговоров роланистов, жирондистов в союзе с мятежниками ….. О том, что надо найти старика Ролана, чтобы он понес наказание за свои преступления, надо взяться за его жену, надо выведать у нее все про ее мужа»
3 июня 1793 : «Если я должна умереть – пусть так! Я познала лучшее в жизни, и продолжение этой жизни принудило бы меня лишь новым жертвам. В тот момент, когда я вступила в Бастилию, избранную моими палачами, я поздравляла себя с тем, что я живу…. Я не хочу сказать, что я шла им навстречу, но правда то, что я не бежала от них....
Я думала, что это даст возможность сослужить службу Ролану моими показаниями, моим постоянством и моей стойкостью.»
4 июля 1793: «Мой арест обуславливается отсутствием моего мужа, как будто существуют законы, разрешающие схватить одно лицо вместо другого…. Словно ответственность министра распространяется на его жену…. Арест опирается во всех пунктах на ложные обвинения….
Ролан потребовал денежный отчет от тех лиц, от которых он должен был его потребовать. Ролан противодействовал всем насильственным актам, шедшим в разрез с законами …. Он считал, что после падения тирании следовало сделать свободу популярной через установление справедливого порядка и добродетели, на которые должна опираться республика. С той поры Ролан стал казаться опасным тем разбойникам, которые пользуются революциями для своих целей, для самообогащения, себялюбцам, тянущимися изо всех сил, чтобы усилить свою власть.
Вот вам преступления Ролана. Мои преступления – это то, что я имела честь разделить его принципы, и что мое мужество равносильно его мужеству.
14 октября 1793 (Робеспьеру): «Робеспьер! Я знала его хорошо и очень уважала, я считала его откровенным и пламенным другом свободы.. Как ? Неужели он больше не таков? Я боюсь, кроме того он любит власть … я боюсь, что он довольно-таки любит мстить и в особенности направлять свою мстительность на тех, которые как он думает, не восхищаются им.
Робеспьер, если я заблуждаюсь, я даю Вам возможность доказать мне это….
Я пишу Вам не с тем, чтобы просить Вас, в этом Вы можете быть уверены. Я никогда никого не просила, и, право, не в тюрьме начну поступать так по отношению к тому, кто держит меня в своей власти. Просьба существует для виновных или для рабов, невиновность сама говорит за себя….
Распространили слух, будто Ролан подготавливает в Лионе гражданскую войну, этот предлог осмелились объявить причиной моего ареста. Предположение не более правильное, чем вывод!….
Клевета росла, и чем спокойнее и увереннее становилась я, тем она более наглела – меня бросили в тюрьму… меня вырвали из объятий моей дочурки…, я вдали от всего мне дорогого, лишенная всяческих известий, обречена на всяческую травлю введенного в заблуждение народа, считающего, что моя голова может послужить ему на пользу….
Но какое влияние могли иметь мои размышления на человека, который приносит в жертву коллег, чистота которых ему безусловно известна?
Так как письмо мое не сможет принести пользы, он неуместно; я бесцельно связалась бы с тираном, который, правда, может заклать меня, но никогда не сумеет меня унизить. Я не отправлю его».
октябрь 1793 ( дочери): «Я не знаю, милая детка, будет ли суждено увидеть еще раз тебя или тебе написать. Помни свою мать. Эти три слова содержат все лучшее, что я могу сказать тебе…
Быть может, я надеюсь, тебе назначены не такие испытания , как выпавшие на долю твоей матери… Будь достойна своих родителей, мы оставляем тебе великие примеры, и если ты сумеешь их использовать, то ты не будешь вести бесполезное существование.
Прощай любимое дитя… Придет время, когда ты сумеешь оценить, как велико в данную минуту мое усилие себя сдержать при виде твоего дорогого портрета. Я прижимаю тебя к моей груди.
Прощай, Евдора…»
Ноябрь 1793 ( Женщине, берущей на попечение ее дочь): «Гражданка, несчастью обязаны Вы доверенным Вам дорогим для меня сокровищем…
Мужество дает возможность легко переносить бедствия, касающиеся нас лично, но трудно успокоить сердце матери, пекущейся о своем ребенке, от которого ее отрывают… Сохрани мою милую Евдору….»
Документы к биографии Шарлотты Кордэ
2 мая 1792: «Умираешь только раз, и что придает мне покой во всех ужасах нашего положения, так это мысль, что никто не потеряет от того, что я погибну….»
Адрес французам (завещание): «Как долго еще, о несчастные французы, будут длиться ваш хаос и ваши раздоры!…
Всюду прорываются махинации…, несколько чудовищ, напившись допьяна вашей кровью, руководят тысячами отвратительными преступлениями и тысячами различных путей толкают нас в попасть….
Разгневанные департаменты наступают уже на Париж; огонь раздора и гражданской войны охватывает пламенем почти половину этого обширного государства. Есть еще средство затушить его, но надо спешить с его применением. Уже теперь самый нечестивый из всех злодеев, Марат, одно имя которого вызывает в памяти все его преступления, Марат, который пал жертвой от ножа мести, приводит в колебание гору и заставляет бледнеть Дантона и Робеспьера, других разбойников, восседающих на этом кровавом троне…
Французы! Вы знаете ваших врагов, восстаньте! Марш вперед!…
О Франция, спокойствие твое зависит от исполнения законов, я отнюдь не нарушаю их, убивая Марата, осужденного вселенной, - он стоит вне закона….
О мое отечество! Твое несчастье раздирает мне сердце, я не могу дать тебе ничего, кроме моей жизни, и я благодарю небо, что я свободна располагать ею….
Пусть не беспокоят моих родных и друзей, никто не знал моих планов.…
13 июля 1793 (Марату в день убийства):
« 1. Я приехала из Кана. Вы, руководствуясь любовью к народу, безусловно, найдете желательным ознакомиться с подготовляющимися та заговорами. Я ожидаю ответа.
2. Я написала Вам, Марат, сегодня утром, получили ли Вы мое письмо, смею ли я надеяться на минуту внимания, если вы его получили; я надеюсь, что вы не откажете мне, принимая во внимание тот интерес, который имеет это дело. Достаточно того, что я очень несчастна, чтобы иметь право на Вашу защиту.»
15 июля 1793 : « Вы пожелали познакомиться с подробностями…
Последние слова Марата, которые он сказал мне после того как он записал все … имена - он сказал мне в утешение, что через несколько дней он велит гильотинировать всех. Эти последние слова решили его судьбу….
Признаюсь, я прибегла к гнусному приему, чтобы раздразнить его и принять меня; все средства в таких случаях хороши…. Я хотела принести его в жертву на верхушке, на местах его горы, но он не ходил больше в Конвент (по болезни ) …
Мы в Париже такие хорошие республиканцы, что люди не могут понять, как бесполезная женщина, жизнь которой ничего не стоит, будь он даже и очень долгой, может хладнокровно жертвовать собой ради спасения отечества».
Господину де Кордэ д`Армон (1793): «Простите меня, мой милый папа, что я без вашего разрешения распорядилась своей жизнью. Я отмстила за многих невиновных жертв, предотвратила много других несчастных событий, и как только у народа расроются глаза, он будет рад освобождению от тирана… Позорно преступление, но не эшафот.
Завтра в восемь часов меня судят».
Отказ редактору бюллетеня Революционного трибунала, который хотел напечатать эти письма:
«Комитет считает, что бесполезно и, быть может, даже опасно дать слишком широкое распространение письмам этой исключительной женщины».